Читатель уже знаком с Еленой по рассказу в прошлый раз. В этом году она снова была на Соловецких островах и обратилась ко мне с той же просьбой – опубликовать её наблюдения. Мы знаем, что осень в её жизни особая пора. В этот раз её повествование посвящено октябрьским дням.
Далее текст Елены
Если сентябрь – прощальный месяц, дающий последнюю возможность оглядеться и подготовиться, то октябрь на Соловках – это уже дверь, захлопнувшаяся за спиной. Дверь в иную реальность, где правят бал стихии. Острова стремительно и неуклонно погружаются в предзимье. Это время предельной искренности и суровой красоты.
Воздух в октябре становится хрустальным, звонким и таким прозрачным, что кажется, будто видишь каждый камень на противоположном берегу бухты, каждую веточку на сосне за километр. Дышится легко, но дыхание уже стелется белым облачком. Солнце, если оно появляется, не греет, а лишь подсвечивает увядающий мир косыми, золотыми лучами. Они заливают медью мхи, багрянцем – заросли карликовой берёзы и заставляют алеть ягоды вороники, будто капли крови на буром ковре.
Именно в этом холодном сиянии особенно величественно предстаёт Соловецкий монастырь. Его стены из дикого валуна, будто вобравшие в себя многовековую мощь этого места, кажутся ещё монументальнее на фоне поредевшего леса и блёклого неба. В тихие дни, когда ветер затихает, от камня веет не просто холодом, а глубочайшим спокойствием и незыблемостью. Он – единственный и полноправный властелин этого опустевшего пейзажа, немой свидетель уходящего года.
Главный хозяин октября – ветер. Он с лёгкостью срывает последние листья с осин, гонит по небу рваные, свинцовые тучи и вздымает на Белом море свинцовую, тяжёлую волну. Сообщение с материком становится делом случая и отваги моряков. В такие дни Соловки – это настоящий остров-крепость, отрезанный от всего мира и ощетинившийся намокшими гранитами своих берегов.
Но даже в непогоду жизнь на островах не замирает. Местные жители, истинные соловчане, ведут свой привычный, несуетный уклад. В их дворах аккуратно сложены свежие поленницы – заготовка на долгую зиму, в погребах убрана картошка и овощи, выращенные на своих огородах. Аккуратно разложены по полкам банки грибов и ягод. У рыболовов имеются запасы знаменитых соловецких сельдей. Эта хозяйственная деятельность, такая же неспешная и основательная, как и всё здесь, привносит в бушующий мир ощущение стабильности и порядка.
Лес молчит. Не слышно птичьих голосов, лишь изредка доносится сухой стук дятла да шорох падающей шишки. Зайцы-беляки окончательно меняют шубку, а белки суетливо перетаскивают в дупла последние припасы. Всё живое замирает в ожидании настоящих холодов.
Особое таинство октября – это первые заморозки. Просыпаешься рано утром, и мир преображён. Трава, летняя паутина на ветвях можжевельника, верхушки колючих елей – всё покрыто тонким слоем инея. В первые минуты восхода, когда солнце только касается этой ледяной глазури, весь архипелаг сверкает и переливается, как драгоценная шкатулка. Но красота эта хрупка – к полудню от неё не остаётся и следа.
Но именно в этом суровом уединении – особая магия октября. Когда завывает ветер в проводах и бьёт дождь в стёкла, в монастырских стенах, в маленьких домиках посёлка особенно ярко горит свет. Кажется, будто сама история здесь, среди этих стен, становится ближе, осязаемее. Прогулки по опустевшим лабиринтам, вдоль озёр, забереги которых покрыты первым ледком, дарят невероятное чувство очищения и сосредоточенности.
Октябрь на Соловках – не для курортного отдыха. Он для тех, кто хочет почувствовать подлинный характер этого места, его стойкость и его молчаливую, величавую печаль. Это время, когда архипелаг сбрасывает с себя последние следы суеты и остаётся наедине с небом, морем и вечностью.
В следующем году Елена непременно решила вновь приехать на дорогие ей Соловки.